Гудо был учителем императора. Но путешествовал всегда сам подобно бродяге. Однажды, когда он направлялся в Эдо, культуральный и политический центр сегуната, он оказался у небольшой деревни под названием Такенака. Вечерело и шел проливной дождь. Гудо был промокший до нитки, а его соломенные сандалии совсем раскисли. У одного дома, стоящего неподалеку у деревни он увидел четыре или пять пар сандалий на подоконнике и решил купить пару.

Женщина что продала ему сандалии, видя его состояние, пригласила его провести ночь в доме. Гудо принял приглашение с большой благодарностью. Вошел и прочел сутру у семейного реликвария. После чего женщина представила его своей матери и своим детям. Обратив внимание на то, что у всех было подавленное состояние, Гудо спросил, произошло ли какое несчастье.

"Мой муж играет в азартные игры и он пропойца", объяснила ему хозяйка. "Когда он побеждает, он напивается и распускает руки. Когда же он проигрывает он занимает деньги у других. Порой, когда он пьян, он даже не возвращается домой. Что я могу сделать?"

"Я помогу ему", сказал Гудо. "Вот немного денег. Раздобудь мне галлон хорошего вина и что-нибудь пикантное на закуску. После чего идите спать. Я же останусь в медитации у реликвария."

Когда же, около полуночи, муж женщины вернулся домой пьяный в стельку, он начал рычать: "Эй, женя, я дома. Нет ли чего поесть?"

"Кое-что есть у меня", сказал Гудо. "Дождь застал меня врасплох, и твоя жена дала мне кров на эту ночь. Чтобы отблагодарить ее я купил рыбы и немного вина, чтобы и ты смог насладиться им." Человек был весьма доволен. Выпив все вино он улегся на полу. Гудо остался в медитации у него.

Когда же муж проснулся на следущее утро, он ничего не помнил о предыдущем вечере. "Кто ты? Откуда идешь?" вопросил он у Гудо, который все еще находился в медитации.

"Я Гудо из Киото и направляюсь в Эдо", ответил учитель Дзен.

Человек ощутил бесконечный стыд. Он без остановки извинялся перед учителем своего императора.

Гудо улыбнулся. "В этой жизни нет ничего стабильного", объяснил он. "Жизнь кратчайшая. Если ты продолжишь играть и пить, у тебя не останется времени для других вещей, и ты заставишь страдать и твою семью."

Неожиданно как будто сознание мужа пробудилась ото сна. "Как же смогу я отблагодарить тебя за это чудесное наставление? Позволь мне проводить тебя и нести твои пожитки некоторое время."

"Как пожелаешь", согласился Гудо.

Двое отправились в путь. После трех миль Гудо сказал человеку вернуться обратно. "Еще всего пять миль", попросил тот. Они продолжили путь.

"Теперь можешь вернуться", сказал Гудо.

"Я пройду еще десяток миль", ответил человек.

"Теперь возвращайся", сказал Гудо когда они прошли десять миль.

"Я хочу следовать за тобой до конца своей жизни", объявил человек.

В Японии современные учителя Дзен происходят от известнейшего учителя, что сменил Гудо. Его имя было Му-Нан, человек что никогда не вернулся назад.

Учитель Дзен по имени Хакуин почитался своими соседями за целомудрие.
Рядом с ним жила одна красивая девушка – японка, родители которой держали продовольственную лавку. Однажды, нежданно, как гром среди ясного неба, узнали они что их дочь беременна.
Новость эта повергла родителей в страшный гнев. Вначеле девушка не хотела говорить кто виновник, но, сдавшись под напором настойчивых распросов, призналась наконец что это Хакуин.
Возмущенные родители помчались к учителю. «Правда?» - сказал он в ответ.
Когда ребенок родился, его тут же отнесли к Хакуину. Его репутация была потеряна, но это его не беспокоило; он принялся ухаживать за ребенком с огромным усердием. Соседи приносили ему молоко и все необходимое для малыша.
Через год девушка не выдержала и рассказала родителям правду. Настоящим отцом ребенка был парень, работавший на рыбном рынке.
Мать и отец девушки тут же пошли к Хакуину просить прощения, приносить все возможные извинения и забрать ребенка.
Хакуин не возражал. Отдавая ребенка он произнес только: «Правда?».

Уроки учителя Банкеи посещали не только последователи Дзен, но и обычные люди любого происхождения и возраста. Учитель не цитировал сутр и не изъяснылся языком докторских диссертаций. Напротив, слова его исходили из сердца и проникали прямиком в сердца его слушателей.
Популярность его лекций разъярила одного священнослужителя секты Никирен, оставленного своими последователями ради уроков Дзен. Эгоистичный священник Никирен самолично явился в храм, с намерением поспорить с Банкеи. «Эй, учитель Дзен!», - прокричал он, - «Можно тебя на минуту? Тебе внимает тот, кто тебя уважает. Но если человек тебя не уважает, как я, как ты заставишь его повиноваться?».
«Подойди ко мне, и я тебе покажу», - сказал Банкеи.
Священник с надменным видом проложил себе дорогу через толпу и приблизился к учителю.
Банкеи улыбнулся. «Встань слева от меня». Священник повиновался.
«Нет», - сказал Банкеи, - «нам будет удобней беседовать, если ты встанешь справа. Подойди с этой стороны».
С презрительным видом священник перешел на другую сторону.
«Как видишь», - заметил Банкеи, - «ты мне повинуешься, и я нахожу это очень вежливым с твоей стороны. А сейчас садись и слушай».

Двадцать монахов и одна монахиня по имени Эшун выполняли упражнение по медитации под руководством одного учителя Дзен.
Эшун была очень привлекательной, даже несмотря на бритую голову и поношенную одежду. Многие монахи были втайне в нее влюблены. Один из них написал ей любовное письмо, настаивая на свидании наедине.
Эшун не ответила. На следующий день, после того как учитель окончил занятие со своими последователями, она поднялась и, обращаясь к автору письма, сказала: «Если ты меня любишь по-настоящему, подойди ко мне и прими меня в свои объятия».

В эпоху Мэй-джий в Токио жили два просвещенных учителя, очень разных между собой. Один, Экидо, скрупулезно соблюдал все заповеди Будды: не пил алкогольных напитков, не ел после одиннадцати утра и др. Другой учитель, Танзан, профессор философии императорского университета, не придерживался никаких запретов.
Однажды Танзан и Экидо шли вместе по размытой дождями дороги. И дождь все еще продолжался.
За поворотом увидели они красивую девушку в кимоно и шелковом шарфе, которая безуспешно пыталась перейти затопленную дорогу.
«Иди сюда, девушка», - сразу же сказал Танзан. Потом взял ее на руки и перенес через лужу.
Экидо не произнес ни слова до тех пор пока вечером они не пришли к храму, в котором собирались скоротать ночь. И там он не смог сдержаться: «Мы, монахи, не можем приближаться к женщинам», - сказал он Танзану, - «а особенно к молодым и привлекательным. Это опасно. Почему ты это сделал?».
«Я эту девушку оставил там, на дороге», - сказал Танзан, - «А ты продолжаешь нести ее с собой?»

Руокан, учитель Дзен, жил в невероятной простоте в маленькой хижине у подножия горы. Однажды вечером во время его отсутствия в дом его забрался вор и обнаружил, что там не было абсолютно ничего, чтоб украсть. Вернувшийся Руокан застал вора. «Ты должно быть проделал большой путь, что навестить меня», - сказао он ему, - «не могу же я отпустить тебя с пустыми руками. Сделай мне одолжение, прими в подарок мою одежду».
Ошеломленный вор взял одежду и ушел.
Обнаженный Руокан сел полюбоваться луной. «Бедный человек», - подумал он, - «хотел бы я суметь подарить ему эту прекрасную луну».

В Китае была одна старуха что более двадцати лет содержала одного монаха. Она построила ему небольшую хижину и давала ему есть, пока он медитировал. Однажды она спросила себя, какого прогресса он достиг за все это время.
Чтобы узнать это, она попросила помощи у девушки полной желания. "Иди к нему и обними его," сказала она, "а потом спроси его прямо - а сейчас?".
Девушка пошла к монаху и без длинных вступлений начала ласкать его, вопрошая его что бы он предложил сделать с нею.
"Старое древо растет на холодной скале в сердце зимы", ответил монах не без лиризма. "Теплоты не найти нигде
Девушка пошла к старухе и передала ему то, что он сказал.
"Подумать только! Я содержала этого индивидуума двадцать лет!" Воскликнула возмущенная женщина. "Он не удостоил внимания на твои нужды, и даже не попытался понять твою ситуацию. Неважно было, чтобы он ответил на твою страсть, но он мог продемонстрировать хоть каплю жалости."
С этими словами она решительно направилась к хижине монаха, подожгла е сожгла ее дотла.

В свой последний день жизни Танзан написал шестдесят открыток и сказал своему помощнику отправить их. После чего он умер.
На открытках было написано:

"Скоро я оставлю этот мир.
Это мое последнее объявление.

Танзан
27 июля 1892

Лин-чи рассказывал:

Когда я был молодым, мне нравилось плавать на лодке. У меня была маленькая лодка: в одиночестве я отправлялся плавать по озеру и мог часами оставаться там.

Однажды я сидел с закрытыми глазами и медитировал. Была прекрасная ночь. Какая-то пустая лодка плыла по течению и ударилась о мою. Во мне поднялся гнев! Я открыл глаза и собирался обругать побеспокоившего меня человека, но увидел, что лодка пуста. Моему гневу некуда было двигаться. На кого мне было его выплёскивать? Мне ничего не оставалось делать, как вновь закрыть глаза и начать присматриваться к своему гневу. В тот момент, когда я увидел его, я сделал первый шаг на моём Пути.

В эту тихую ночь я подошёл к центру внутри себя. Пустая лодка стала моим учителем. С тех пор, если кто-то пытался обидеть меня и во мне поднимался гнев, я смеялся и говорил:

— Эта лодка тоже пуста.

Я закрывал глаза и направлялся внутрь себя.

Жил в начале эпохи Мэйдзи один известный борец который звался О-нами, Большие Волны. О-нами был очень сильным и хорошо знал искусство борьбы. Когда он соревновался в закрытых боях, он побеждал даже своего учителя, но на публике он был столь робким, что даже его ученики побеждали его.

О-нами решил, что ему необходима помощь учителя Дзен. В одном маленьком храме неподалеку находился в то время странствующий учитель Хаку-ю. О-нами пошел к нему и поведал о своей беде.

"Тебя зовут Большие Волны," сказал ему учитель "поэтому сегодня ночью оставайся в этом храме. Представь себе, что ты эти волны. Ты не окованный страхом боец более. Ты - эти огромные горы из воды, что сметают все перед собой, уничтожая любую вещь на своем пути. Представь себе все это, и будешь самым великим борцом в твоей стране."

Учитель оставил его наедине с собой. О-нами остался в медитации, пытаясь представить себя как будто бы он был волнами. Он думал о самых различных вещах. Но постепенно его внимание останавливалось все сильнее на ощущениях волн. В течение ночи волны становились все больше. Они сметали цветы с их горшками. Поглотили даже Будду в его святилище. Перед наступлением рассвета весь храм был лишь безостановочным колыханием огромнейшего моря.

Утром учить нашел О-нами погруженным в медитацию, с легкой улыбкой на губах. Он пустучал борцу по плечу. "Теперь ничто не обеспокоит тебя," сказал он ему. "Ты - те волны. Ты сметешь все, что предстанет перед тобой."

В тот же день О-нами принял участие в борцовском состязании и выиграл. И с этого дня, никто в Японии не смог победить его.

Дзенский учитель Хосин много лет жил в Китае, а потом вернулся на северо-восток Японии, где воспитывал учеников. Когда он стал совсем старым, он рассказал ученикам историю, услышанную им в Китае. Вот эта история. Однажды, 25 декабря какого-то года, Токуфу, который был очень стар, сказал своим ученикам: «Я не доживу до будущего года, так что в этом году вы должны хорошо угощать меня.»

Ученики подумали, что он шутит, но поскольку он был великодушным учителем, во все последующие дни уходящего года каждый из них устраивал ему праздник. Накануне Нового года Токуфу подвёл итоги:

«Вы были добры ко мне. Я покину вас завтра в полночь, когда закончится снегопад.» Ученики засмеялись, решив, что от старости он несёт чепуху, так как ночь была ясная и бесснежная. Но в полночь начал падать снег, и на следующий день они не нашли своего учителя. Они пошли в зал медитации. Здесь он и скончался.

Рассказав эту историю, Хосин сказал ученикам: «Дзенскому учителю не обязательно предсказывать свой уход, но если он захочет, он сможет сделать это.»

«А Вы можете?» — спросил кто-то. «Да, — сказал Хосин. — Я покажу вам, что я могу делать через семь дней, считая от сегодняшнего.» Никто из учеников не поверил ему, и большинство просто забыло этот разговор, когда Хосин вновь собрал их вместе.

«Семь дней назад, — сказал он, — я сказал, что собираюсь покинуть вас. Существует обычай, по которому я должен написать прощальную поэму, но я не поэт и не каллиграф. Пусть кто-нибудь из вас запишет мои последние слова.»

Ученики думали, что он шутит, но один из них начал писать.

«Готовы ли вы?» — спросил Хосин.

«Да, учитель», — ответил записывающий.

Тогда Хосин продиктовал:

«Я пришел из великолепия И возвращаюсь в великолепие. Что это?» Поэма была на одну строчку короче положенной по обычаю, поэтому ученик сказал: «Учитель, мы не дописали еще одну строчку.» Хосин с рычанием победившего льва вскричал: «Каа!..» — и покинул этот мир.

Прелестную Сюнкай, другое имя которой было Судзу, против ее воли выдали замуж, когда она была еще совсем юной. Позже, когда брак закончился, она стала посещать университет, где изучала философию. Увидеть Сюнкай означало влюбиться в нее. Более того, где бы она не находилась, она влюблялась в других. Любовь была с нею в Университете, и позже, когда неудовлетворенная философией, она стала посещать храм, чтобы изучить Дзен, дзенские студенты влюблялись в нее. Вся жизнь Сюнкай была наполнена любовью.

Наконец, в Киото она стала настоящей дзенской студенткой. Ее братья по малому храму Кеннина восхваляли ее искренность. Один из них оказался близок ей по духу и помогал ей в овладении Дзен. Аббат Кеннина, Мокугай (Молчащий Гром), был очень суров. Он сам выполнял заповеди и ожидал того же от своих священников. В современной Японии священникам разрешается иметь жен, и поэтому они служат буддизму не с таким рвением, как раньше.

Мокугай изгонял и преследовал женщин, если находил их в каком-либо из храмов, но чем больше женщин он изгонял, тем больше, казалось, их возвращалось. Жена главного священника этого храма стала завидовать красоте и искренности Сюнкай. Похвалы, которыми студенты осыпали серьезность Сюнкай. ее отношение к Дзен, заставили жену священника корчиться от злости. Наконец она стала распространять дурные слухи о Сюнкай и ее друге. Из-за этих слухов юношу изгнали, а Сюнкай удалили из храма.

«Может быть, из-за любви я поступаю неправильно, — подумала Сюнкай, — но жена священника тоже не должна оставаться в храме, если с моим другом поступили так несправедливо.» Той же ночью Сюнкай облила керосином 500-летний храм и сожгла его дотла. Утром ее схватила полиция. Молодой адвокат заинтересовался ею и пытался смягчить приговор.

«Не помагайте мне, — сказала она ему. — Я могу решиться еще на что-нибудь, что снова приведет меня в тюрьму.» Наконец, семилетний срок истек, и Сюнкай была освобождена из тюрьмы, где 60-летний начальник тюрьмы тоже был очарован ею. Но теперь все смотрели на нее, как на прокаженную, никто не хотел иметь с нею дело. Даже люди Дзен, которые должны были бы верить в просветление ее духа и тела, избегали ее. Сюнкай поняла, что Дзен — это одно, а последователи Дзен — совсем другое. Ее родственники не хотели знать ее. Она стала худой, бледной и слабой.

Она встретила священника Шиншу. который научил ее имени Будды любви, и в этом Сюнкай нашла умиротворение и успокоение.

Она покинула этот мир еще очень красивой, едва достигнув 30-ти лет. Она написала историю своей жизни, а частично рассказала писательнице. Так она дошла до японцев. Те, кто отверг ее, теперь читают эту историю со слезами стыда.

Каждый, кто когда-либо был возле китайских поселений в Америке, мог видеть статую отважного юноши, несущего холщевую сумку. Китайские купцы называют его Счастливым Китайцем, или Смеющимся Буддой.

Этот юноша Хотей жил во времена Танской династии. Он не хотел называть себя дзенским учителем или собирать возле себя учеников. Вместо этого он бродил по улицам с большой сумкой, в которую складывал сласти, фрукты или пирожки. Все это он раздавал детям, которые играли на улице и собирались вокруг него. Он создал детский сад на улице. Если он встречал на улице человека, посвятившего себя Дзен, он протягивал ему руку и говорил: «Подай монету.» И если кто-нибудь просил его вернуться в храм и учить других, он снова повторял: «Подай монетку.»

Однажды, когда он занимался своей игрой-работой, рядом оказался другой дзенский учитель и спросил его: «Что есть сущность Дзен?»

Хотей немедленно сбросил свою сумку на землю в молчаливом ответе.

«Тогда, — спросил его другой, — что есть реализация Дзен?» Счастливый Китаец сразу же повесил сумку на плечо и продолжил свой путь.

В Токио, в эру Мейдзи, жили два известных учителя, различных по характеру. Один из них, Унто, учитель из школы Сингон, тщательно соблюдал все заповеди Будды. Он никогда не пил возбуждающих напитков и не ел после 11-ти часов утра. Другой учитель, Тандзан, профессор философии императорского университета, никогда не соблюдал заповедей. Он ел, когда хотел, спал, когда хотел, даже днем.

Однажды Унто навестил Тандзана, который в это время пил вино, даже к капле которого не должен был прикасаться язык буддистов.

«Приветствую тебя, брат, — сказал ему Тандзан. — Не хочешь ли выпить?»

«Я никогда не пью», — важно сказал Унто.

«Кто не пьет, тот даже не человек», — сказал Тандзан.

«Неужели ты считаешь меня нечеловеком только потому, что я не пью отравы?- воскликнул Унто в гневе. — Если я не человек, то кто же я?» «Будда», — ответил Тандзан.